![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
tatyanavf1
Кто не научился играть в волейбол, преферанс и на бильярде, тот не обеспечил себе достойную старость. Этот прелестный афоризм я вспоминаю всегда при виде пенсионеров в состоянии восторженного самозабвенного азарта. Так часто бывает, например, когда, гуляя с дочкой в Воронцовском парке, я не могу глаз оторвать от игры энергичных старичков-волейболистов, выходящих к сетке и в жару, и в дождь, и в стужу. В эти минуты они перестают быть «физиками» и «лириками», «патриотами» и «либералами» и, что еще важнее, перестают быть стариками.
О завидном тонусе и оптимизме знакомых дедушек, катавших шары «на интерес» еще при Сталине, я уже рассказывал. Пенсионеров, оживающих от одной идеи собраться и «расписать пулю», или сыграть партейку в домино, или в шахматы, или в нарды встречал на своем жизненном пути, я уверен, каждый.
Не сказать, что я часто думаю о пенсии - с моей похожей на дневник то ли моряка, то ли гейши трудовой книжкой я вряд ли когда-нибудь смогу рассчитывать на заслуженное, а тем более приятно оплачиваемое тунеядство. И все же временами отрадно осознавать, что за свои волейбольные, карточные и бильярдные навыки мне не стыдно, а, значит, если доживу до таких лет, в кругу занудных старперов точно не пропаду.
Но однажды я понял, что риск остаться не у дел все же есть. Потому что я не умею играть на барабанах и бить в бубен (музыкальный).
Мы остановили машину у пляжа со старинным индейским именем Накомис близ городка с не менее романтичным названием – Венеция. Двухлетняя Маша упорно не хотела спать и все убедительнее требовала освободить ее из детского кресла. Оказавшись на ногах, она буквально потащила маму с папой к деревянному тротуару, ведущему к доселе незнакомому нам пляжу, повторяя одно слово: «Балабаны!»
Детский слух острее взрослого, он обращает внимание на новое и интересное и вообще не прислушивается к привычной ерунде типа участливого «Может, все-таки, макароны с сыром? Или банан? Или поспишь еще полчасика?» Именно Машка сделала нам этот вечер.
На песке у моря происходило два действа. Слева, ближе к южному концу пляжа несколько совсем молодых людей с завидным упорством безуспешно доказывали, что Венеция во Флориде ничем не уступает Венеции в Калифорнии. Они притащили с собой доски для серфинга и на глазах у терпеливых подруг смешили чаек, пытаясь устроить на робких волнах Мексиканского залива то же, что творят их ровесники у побережья Тихого океана. Но не к ним поспешила наша Маша. Призывно оглядываясь, она устремилась направо, к небольшой, человек пять, группе совсем пожилых дядь и теть.
Стоя и сидя, приплясывая или притоптывая, с закрытыми глазами или подмигивая друг другу, они исполняли крутейший концерт на там-тамах, отбивая ритм, достойный гастролирующей команды профессиональных индейских музыкантов. Прямо на наших глазах перед ними формировался идеальный геометрический круг из благодарных зрителей – люди всех возрастов садились на песок, на пледы и в раскладные кресла, доставали термосы и бумажные стаканчики, начинали покачиваться в такт. Одновременно расширялась и компания барабанщиков. Бравые седовласые земляне приходили с парковки и расчехляли разных форм и размеров барабаны, там-тамы, перкуссии и бубны (больше ударных инструментов не знаю, если не считать бас-бочки, которой там точно не было).
Минут через пятнадцать число участников drum-circle достигло как минимум сотни, и четверть из них играла на барабанах! Заходящее солнце, учащающийся ритм, танцующие и кувыркающиеся в центре круга дети, взлетающие в воздух «хула-хупы» - все это создавало уютное и одновременно мистическое ощущение погружения в приятный транс. Вибрации спонтанной радости буквально пронзали всех от мала до велика: наша дочурка давно перестала хныкать и то зачарованно слушала барабаны, то пускалась в пляс и смеялась от души. Мне случалось видеть и слышать шаманские обряды - на Чукотке, на Алтае, в резервациях бушменов в Танзании и навахо в Америке: уверяю вас, эти бледнолицые пенсионеры-любители устроили шоу ненамного слабее!
- Вы здесь главный? – наконец, спросил я у похожего на костанедовского Дон Хуана старичка с фигурой профессионального танцора в расцвете сил. С момента, когда зазвучали первые там-тамы, он не покидал центр круга: пританцовывал в такт, простирал руки к небу, кланялся до земли всем сторонам света, словом, «зажигал» народ и, судя по счастливому блеску в глазах, успешно зажигался сам. Сейчас он отошел сделать глоток воды, и я воспользовался моментом. Подойдя, я невольно принюхался, ожидая услышать аромат хорошей травы, настойки мухоморов или хотя бы бурбона, но, как выяснилось, дед ловил совершенно естественный кайф.
- Я? Главный? Это как президент, что ли? – он искренне расхохотался. – Нет, тут главные солнце и барабаны. А человеки все равны. Я просто танцую дольше всех – потому что кунг-фу полжизни занимался. Ну и еще я шаман по профессии…
От 68-летнего Мика (так звали «Дон Хуана») я узнал, что проводы солнца под бой там-тамов его друзья, местные пенсионеры устраивают здесь вот уже 13 лет подряд. Никто не припомнит точно, как все началось: однажды кто-то шел по пляжу и увидел, как кто-то другой поигрывал на барабане. Они разговорились и стали играть вдвоем. Потом к ним присоединился еще один из тех, кто вчера просто гулял на закате. И еще один. И еще. С тех пор одни, из тех, кто живет здесь, приходят регулярно. Другие приезжают пару раз в год на каникулы. Третьи появляются вообще неизвестно откуда и исчезают неизвестно куда. Кто-то умирает, но кто-то всегда появляется на его месте. Все чаще в «строй» вступают дети и внуки. Что удивительно: профессионально играющих любителей с каждым годом становится все больше. Раньше собирались один раз в неделю, сейчас как минимум три.
- Вы, наверное, теперь одна огромная банда, дружите семьями? – интересуюсь у другого барабанщика, семидесятилетнего Боба.
- Да нет, большинство из нас только здесь и встречается. У всех же свои дела, свои интересы. Одни паркуются на новеньких «Мерседесах», другие на битых «Тойотах», третьи вообще приезжают на велосипеде.
На этих словах я неожиданно вспомнил печаль знакомого москвича и спросил у Боба:
- Хорошо, наверное, быть стариком во Флориде?
Боб посмотрел на меня, на небо… Было видно, что он формулирует ответ.
- Тут такое дело… Человек не может не стареть. Но он не должен становиться старым. Старым. Понимаешь, о чем я? Потому что старому везде будет плохо, и во Флориде, и на Аляске, и… вот ты сам откуда?
- И даже в России!
- А почему «даже»? – удивился я. – Россия рай для стариков, что ли?
- Ну, рай не рай, а всё, наверное, веселее, чем у нас. Америка скучная страна стала. То ли дело было в 60-х! Ладно, мой перекур закончился. Барабан без меня тоскует…
- Секундочку! – я не удержался и рассказал Бобу старый русский анекдот про барабаны Страдивари, ну, про то, что скрипки Страдивари делал для лохов, а для «настоящих пацанов» - барабаны.
Боб, как «настоящий пацан», от души посмеялся, забычковал в переносную пепельницу сигарету и вернулся к своему там-таму. А я – к жене, чьи фотографии вы видите здесь, и к дочке, которая еще не понимает, чем дети отличаются от взрослых, взрослые от стариков, а Флоридский пляж от нашего любимого Воронцовского парка. Там тоже, кстати, летом красиво и пенсионеров много.
https://www.facebook.com/1817479741871706/photos/a.1818796065073407.1073741828.1817479741871706/1912489102370769/?type=3&theater
Не сказать, что я часто думаю о пенсии - с моей похожей на дневник то ли моряка, то ли гейши трудовой книжкой я вряд ли когда-нибудь смогу рассчитывать на заслуженное, а тем более приятно оплачиваемое тунеядство. И все же временами отрадно осознавать, что за свои волейбольные, карточные и бильярдные навыки мне не стыдно, а, значит, если доживу до таких лет, в кругу занудных старперов точно не пропаду.
Но однажды я понял, что риск остаться не у дел все же есть. Потому что я не умею играть на барабанах и бить в бубен (музыкальный).
Мы остановили машину у пляжа со старинным индейским именем Накомис близ городка с не менее романтичным названием – Венеция. Двухлетняя Маша упорно не хотела спать и все убедительнее требовала освободить ее из детского кресла. Оказавшись на ногах, она буквально потащила маму с папой к деревянному тротуару, ведущему к доселе незнакомому нам пляжу, повторяя одно слово: «Балабаны!»
Детский слух острее взрослого, он обращает внимание на новое и интересное и вообще не прислушивается к привычной ерунде типа участливого «Может, все-таки, макароны с сыром? Или банан? Или поспишь еще полчасика?» Именно Машка сделала нам этот вечер.
На песке у моря происходило два действа. Слева, ближе к южному концу пляжа несколько совсем молодых людей с завидным упорством безуспешно доказывали, что Венеция во Флориде ничем не уступает Венеции в Калифорнии. Они притащили с собой доски для серфинга и на глазах у терпеливых подруг смешили чаек, пытаясь устроить на робких волнах Мексиканского залива то же, что творят их ровесники у побережья Тихого океана. Но не к ним поспешила наша Маша. Призывно оглядываясь, она устремилась направо, к небольшой, человек пять, группе совсем пожилых дядь и теть.
Стоя и сидя, приплясывая или притоптывая, с закрытыми глазами или подмигивая друг другу, они исполняли крутейший концерт на там-тамах, отбивая ритм, достойный гастролирующей команды профессиональных индейских музыкантов. Прямо на наших глазах перед ними формировался идеальный геометрический круг из благодарных зрителей – люди всех возрастов садились на песок, на пледы и в раскладные кресла, доставали термосы и бумажные стаканчики, начинали покачиваться в такт. Одновременно расширялась и компания барабанщиков. Бравые седовласые земляне приходили с парковки и расчехляли разных форм и размеров барабаны, там-тамы, перкуссии и бубны (больше ударных инструментов не знаю, если не считать бас-бочки, которой там точно не было).
Минут через пятнадцать число участников drum-circle достигло как минимум сотни, и четверть из них играла на барабанах! Заходящее солнце, учащающийся ритм, танцующие и кувыркающиеся в центре круга дети, взлетающие в воздух «хула-хупы» - все это создавало уютное и одновременно мистическое ощущение погружения в приятный транс. Вибрации спонтанной радости буквально пронзали всех от мала до велика: наша дочурка давно перестала хныкать и то зачарованно слушала барабаны, то пускалась в пляс и смеялась от души. Мне случалось видеть и слышать шаманские обряды - на Чукотке, на Алтае, в резервациях бушменов в Танзании и навахо в Америке: уверяю вас, эти бледнолицые пенсионеры-любители устроили шоу ненамного слабее!
- Вы здесь главный? – наконец, спросил я у похожего на костанедовского Дон Хуана старичка с фигурой профессионального танцора в расцвете сил. С момента, когда зазвучали первые там-тамы, он не покидал центр круга: пританцовывал в такт, простирал руки к небу, кланялся до земли всем сторонам света, словом, «зажигал» народ и, судя по счастливому блеску в глазах, успешно зажигался сам. Сейчас он отошел сделать глоток воды, и я воспользовался моментом. Подойдя, я невольно принюхался, ожидая услышать аромат хорошей травы, настойки мухоморов или хотя бы бурбона, но, как выяснилось, дед ловил совершенно естественный кайф.
- Я? Главный? Это как президент, что ли? – он искренне расхохотался. – Нет, тут главные солнце и барабаны. А человеки все равны. Я просто танцую дольше всех – потому что кунг-фу полжизни занимался. Ну и еще я шаман по профессии…
От 68-летнего Мика (так звали «Дон Хуана») я узнал, что проводы солнца под бой там-тамов его друзья, местные пенсионеры устраивают здесь вот уже 13 лет подряд. Никто не припомнит точно, как все началось: однажды кто-то шел по пляжу и увидел, как кто-то другой поигрывал на барабане. Они разговорились и стали играть вдвоем. Потом к ним присоединился еще один из тех, кто вчера просто гулял на закате. И еще один. И еще. С тех пор одни, из тех, кто живет здесь, приходят регулярно. Другие приезжают пару раз в год на каникулы. Третьи появляются вообще неизвестно откуда и исчезают неизвестно куда. Кто-то умирает, но кто-то всегда появляется на его месте. Все чаще в «строй» вступают дети и внуки. Что удивительно: профессионально играющих любителей с каждым годом становится все больше. Раньше собирались один раз в неделю, сейчас как минимум три.
- Вы, наверное, теперь одна огромная банда, дружите семьями? – интересуюсь у другого барабанщика, семидесятилетнего Боба.
- Да нет, большинство из нас только здесь и встречается. У всех же свои дела, свои интересы. Одни паркуются на новеньких «Мерседесах», другие на битых «Тойотах», третьи вообще приезжают на велосипеде.
На этих словах я неожиданно вспомнил печаль знакомого москвича и спросил у Боба:
- Хорошо, наверное, быть стариком во Флориде?
Боб посмотрел на меня, на небо… Было видно, что он формулирует ответ.
- Тут такое дело… Человек не может не стареть. Но он не должен становиться старым. Старым. Понимаешь, о чем я? Потому что старому везде будет плохо, и во Флориде, и на Аляске, и… вот ты сам откуда?
- И даже в России!
- А почему «даже»? – удивился я. – Россия рай для стариков, что ли?
- Ну, рай не рай, а всё, наверное, веселее, чем у нас. Америка скучная страна стала. То ли дело было в 60-х! Ладно, мой перекур закончился. Барабан без меня тоскует…
- Секундочку! – я не удержался и рассказал Бобу старый русский анекдот про барабаны Страдивари, ну, про то, что скрипки Страдивари делал для лохов, а для «настоящих пацанов» - барабаны.
Боб, как «настоящий пацан», от души посмеялся, забычковал в переносную пепельницу сигарету и вернулся к своему там-таму. А я – к жене, чьи фотографии вы видите здесь, и к дочке, которая еще не понимает, чем дети отличаются от взрослых, взрослые от стариков, а Флоридский пляж от нашего любимого Воронцовского парка. Там тоже, кстати, летом красиво и пенсионеров много.
https://www.facebook.com/1817479741871706/photos/a.1818796065073407.1073741828.1817479741871706/1912489102370769/?type=3&theater
